Яков Джугашвили — «пленный» сын Иосифа Сталина

Эксперты ФСО и Минобороны в начале нулевых доказали, что письма Якова Джугашвили из плена отцу, Иосифу Сталину – фальшивка. Так же как и немецкие пропагандистские фотографии Якова, под которыми стоял призыв советским солдатам сдаваться в плен, «как сын Сталина». Некоторые западные версии гласят, что Яков после войны был жив.
EPSON scanner Image
Яков Джугашвили был не любимым сыном Иосифа Сталина.

Со своим старшим сыном Сталин не виделся 13 лет. Последний раз перед долгой разлукой он видел его в 1907 году, когда умерла мать Якова — Екатерина Сванидзе. Их сыну тогда не было еще и года.

Заботу о ребенке взяли на себя сестра Екатерины Сванидзе, Александра, и брат Алеша вместе со своей женой Марико. Воспитывал внука и дед, Семен Сванидзе. Все они жили в селении Бадзи под Кутаиси. Мальчик рос в любви и ласке, как часто бывает, когда ближайшие родственники стараются компенсировать отсутствие отца и матери.

Своего первенца Иосиф Сталин вновь увидел только в 1921 году, когда Якову было уже четырнадцать.

Сталину было не до сына, а потом новый брак с Надеждой Аллилуевой и дети от него. Яков пробивал себе дорогу в жизни сам, лишь изредка отец помогал ему деньгами.

По совету отца Яков поступает в артиллерийскую академию.

Из аттестации слушателя четвертого курса командного факультета артакадемии лейтенанта Джугашвили Якова Иосифовича:

«Партии Ленина, Сталина и социалистической Родине предан, общителен, учебная успеваемость хорошая, но в последнюю сессию имел неудовлетворительную оценку по иностранному языку.

Старшина группы капитан Иванов».

Обратим внимание на эту неудовлетворительную оценку по иностранному языку, полученную в 1940 году. Уже через год, в 41-м, немцы, составляя протокол допроса плененного Якова Джугашвили, напишут буквально следующее:

«Группа Арби. Центр. Отдел 1С/АО. Штаб. 19 июля 1941 года.

Джугашвили владеет английским, немецким и французским языками и производит впечатление вполне интеллигентного человека».

Вот такое получается несоответствие. Из дома на улице Грановского 23 июня 1941 года Яков Джугашвили отправился на фронт. С отцом он увидеться не успел. Он лишь позвонил ему по телефону и услышал благословение:

— Иди и воюй.

Яков Джугашвили не успел отправить с фронта ни одной весточки. У дочери Галины Джугашвили хранится единственная почтовая карточка, направленная отцом жене Юлии из Вязьмы по пути на фронт. Она датирована 26 июня 1941 года:

«Дорогая Юля. Береги Галку и себя. Скажи ей, что папе Яше хорошо. При первом удобном случае напишу более пространное письмо. Обо мне не беспокойся, я устроился прекрасно.

Весь твой Яша».

О том, что произошло в середине июля под Витебском написано много и подробно. Согласно общепринятой версии, 16 июля 1941 года в руки к немцам попал такой козырь, о котором они и мечтать не могли. Весть о том, что им сдался в плен сын самого Сталина, мгновенно облетела все части и соединения как с той, так и с другой стороны.

Итак, 11 июля 1941 года немцы ворвались в Витебск. В результате сразу три наши армии оказались в окружении. В их числе 14-й гаубично-артиллерийский полк 14-й танковой дивизии, в котором командиром батареи служил старший лейтенант Джугашвили.

О Якове Джугашвили командование не забыло. Оно понимало, что может случиться с командиром любого ранга в случае гибели или пленения сына Сталина. Поэтому приказ командира дивизии, полковника Васильева начальнику особого отдела взять Якова в свою машину при отступлении был жестким. Но Яков не был бы самим собой, если бы не отказался от этого предложения. Узнав об этом, комдив Васильев вновь приказывает, несмотря ни на какие возражения Якова, вывезти его на станцию Лиозново. Как следует из донесения начальника артиллерии, приказ был выполнен, однако в ночь с 16 на 17 июля, когда остатки дивизии вырвались из окружения, Якова Джугашвили среди них не оказалось.

Куда же исчез сын Сталина?

Здесь появляется первая странность. Если в момент выхода из окружения, несмотря на хаос, его так упорно пытались вывезти, то почему после исчезновения не искали четверо суток и лишь двадцатого июля начались интенсивные поиски, когда из Ставки была получена шифровка. Жуков приказал немедленно выяснить и донести в штаб фронта, где находится старший лейтенант Джугашвили Яков Иосифович.

Приказ – доложить о результатах поиска Якова Джугашвили – исполнили лишь 24 июля. Еще через четыре дня.

Рассказ мотоциклистов, посланных на поиски Якова, выглядит как попытка окончательно запутать ситуацию. Итак, мотоциклисты во главе со старшим политруком Гороховым встречают у озера Каспля красноармейца Лапуридзе. Он рассказал, что выходил из окружения вместе с Яковом. 15 июля они переоделись в гражданскую одежду и закопали свои документы. Убедившись, что немцев поблизости нет, Яков решает передохнуть, а Лапуридзе идет дальше и встречает ту самую группу мотоциклистов. Старший политрук Горохов, как бы не понимая, кого он ищет, возвращается назад, решив, что Джугашвили уже вышел к своим.

Звучит не очень убедительно.

Ситуация становится более понятной из письма близкого товарища Якова Джугашвили — Ивана Сапегина. Письмо было отправлено брату Якова Василию Сталину 2 августа 1941 года.

«Дорогой Василий Осипович! Я – полковник, который был у вас на даче с Яковом Иосифовичем в день отъезда на фронт. Полк попал в окружение. Командир дивизии бросил их и уехал с боя на танке. Проезжая мимо Якова Иосифовича, он даже не поинтересовался его судьбой, а сам в танке прорвался из окружения вместе с начальником артиллерии дивизии.

Иван Сапегин».

До 13 августа 1941 года информации о том, что же случилось на самом деле с сыном Сталина, не было. Кроме красноармейца Лапуридзе особисты Западного фронта не нашли ни одного свидетеля, способного пролить свет на таинственное исчезновение Якова.

Сведения поступили 13 августа. В политотдел Шестой армии Южного фронта была доставлена немецкая листовка. На ней резолюция:

«Разбросана в Никопольской области 13 августа 1941 года.

Начальник политотдела, бригадный комиссар Герасименко».

На листовке была помещена фотография. На ней небритый мужчина, в красноармейской шинели, в окружении немецких солдат, а ниже был текст:

«Это Яков Джугашвили, старший сын Сталина, командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии, который 16 июля сдался в плен под Витебском вместе с тысячами других командиров и бойцов. Следуйте примеру сына Сталина, переходите и вы!»

О том, что Яков в плену, немедленно доложили Сталину. Для него это был очень сильный удар. Ко всем бедам начала войны добавилась еще и эта, личная.

А немцы продолжали свою пропагандистскую атаку. В августе появилась ещё одна листовка, где воспроизводилась записка Якова отцу, доставленная Сталину дипломатическим путем:

«19 июля 1941 года.

Дорогой отец, я в плену, здоров. Скоро буду отправлен в один из офицерских лагерей в Германии. Обращение хорошее. Желаю здоровья. Привет всем. Яша».

На советские войска и прифронтовые территории продолжали сбрасываться тонны листовок, на которых сын Сталина был изображен рядом со старшими офицерами вермахта и германских спецслужб. Под фотографиями призывы складывать оружие. Никто тогда не замечал, что на каких-то фотографиях свет падает с одной стороны, а тень в другую, что китель у Якова застегнут на левую сторону, по-женски. Что в жарком июле Яков почему-то стоит в шинели. Что ни на одной из фотографий он не смотрит в камеру.

31 мая 1948 года в немецкой Саксонии при разборке архивов советская военная переводчица Прохорова обнаружила два листа бумаги. Это был протокол первого допроса Якова Джугашвили 18 июля 1941 года.

«Так как у военнопленного никаких документов обнаружено не было, а Джугашвили выдает себя за сына председателя Совнаркома СССР Иосифа Сталина-Джугашвили, то ему было предложено подписать прилагаемое при этом заявление в двух экземплярах. Джугашвили владеет английским, немецким и французским языками».

Что это был за человек, протокол допроса которого нашла военная переводчица? Был ли это действительно Яков Сталин или кто-то, выдававший себя за сына вождя и таким образом надеющийся на смягчение участи в немецком плену?

В протоколах допросов – сплошные клише. Из них следует, что Яков отказался от сотрудничества с немцами. Его отправляют в Берлин в распоряжение департамента Геббельса. Надзор за пленным сыном Сталина осуществляет гестапо. После нескольких неудачных попыток заставить Якова Джугашвили участвовать в пропагандистских акциях его перемещают сначала в офицерский лагерь «Любек», а затем в концлагерь «Хомельбург».

А вот это выглядит странно. Неужели в Берлине не нашлось места для сына Сталина? Неужели немцы отказались использовать в игре такой козырь, каким, несомненно, являлся сын Верховного главнокомандующего противоборствующей страны? Верится с трудом.

Иосиф Сталин не переставал интересоваться судьбой сына. Поэтому советская внешняя разведка отслеживала все передвижения Якова Джугашвили. Или человека, выдававшего себя за старшего сына Сталина.

За два года плена немецкие спецслужбы и пропагандисты почему-то не сняли ни одного кадра кинохроники, пусть из-за угла, пусть с помощью скрытой камеры. Как, впрочем, нет и ни одной записи голоса Якова Джугашвили. Это странно, что немцы упустили такую возможность передать привет Сталину.

Сохранилось несколько воспоминаний тех, кто жил с Яковом в одном бараке и в «Любеке», и в «Хомельбурге», и в последнем месте пребывания Джугашвили — в особом лагере «А» в Заксенхаузене. Но дело в том, что никто из этих людей не знал и не видел Якова до войны.

Похоже, что мы имеем дело с одной из самых изощренных операций немецких спецслужб. Одним ударом они убивали двух зайцев: держали в напряжении Сталина и ждали врага у себя в тылу. Известно о нескольких группах, получивших задание от советского руководства освободить Якова из плена. Все эти попытки окончились неудачами. Зато немцы получили возможность отслеживать связи и контакты действующих у них в тылу подпольщиков.

Обстоятельства смерти Якова стали известны после войны из обнаруженного письма рейхсфюрера СС Гиммлера министру иностранных дел Риббентропу, а затем из опубликованных показаний охранника особого лагеря «А» в Заксенхаузене Конрада Харфика.

Из показания Харфика следует, что около 20 часов 14 апреля 1943 года он получил задание запереть дверь в проволочном заборе, разделявшем бараки с военнопленными. Вдруг Яков Джугашвили с криком «часовой, стреляй!» стремительно бросился мимо Харфика к проволоке, через которую проходил ток высокого напряжения. Харфик какое-то время пытался образумить Якова, но когда тот все-таки ухватился за проволоку, выстрелил ему в голову с расстояния 6-7 метров. Джугашвили разжал руки и откинулся назад, оставшись висеть на проволоке.

Представьте себе контакт человека с проволокой, по которой проходит напряжение в 500 вольт. Смерть от паралича должна наступить мгновенно. Зачем нужно было еще стрелять, причем не в ноги, не в спину, а сразу в затылок? Не означает ли это, что Якова или человека, выдававшего себя за Якова, вначале застрелили, а потом уже бросили на проволоку?

Почему неожиданная смерть Якова совпала с моментом, когда по линии Красного Креста активизировались переговоры об обмене фельдмаршала Паулюса на Якова Джугашвили? Случайно ли это совпадение? И наконец, почему фотография висящего на проволоке Якова, представленная в уголовном деле Имперского управления криминальной полиции фашистской Германии, такая нечеткая?

Весной 2002 года после официального обращения в Федеральную службу охраны были проведены несколько экспертиз фотографий, листовок и записок Якова Джугашвили.

Прежде всего необходимо было установить авторство записки, якобы написанной Яковом Джугашвили в плену 19 июля 1941 года и адресованной Сталину. Эксперты Центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны располагали подлинными текстами, написанными рукой старшего сына Сталина незадолго до начала и в первые дни войны. При сравнительном анализе, в частности, выяснилось: наклон при написании буквы «з» в спорном тексте отсутствует — Яков же всегда писал эту букву с наклоном влево; буква «д» в записке, присланной из плена, имеет в верхней части завиток в виде петли, абсолютно не характерный для почерка сына Сталина; верхнюю часть буквы «в» Яков всегда как бы сплющивал — в записке, адресованной Сталину, она прописана классически правильно.

Эксперты выявили еще 11 несоответствий!

Судебно-медицинский эксперт Сергей Зосимов тогда рассказывал:

— Имея достаточное количество рукописного материала, исполненного Джугашвили, скомбинировать такую записку из отдельных буквенных и цифровых знаков не представляет труда.

Справка консультации номер 7-4/02 из заключения экспертов:

«Письмо от имени Якова Иосифовича Джугашвили от 19 июля 1941 года, начинающееся словами «дорогой отец», исполнено не Джугашвили Яковом Иосифовичем, а иным лицом.

Специалисты Виктор Колкутин, Сергей Зосимов».

Итак, Яков Джугашвили не писал из плена отцу, не призывал складывать оружие, за него это делал другой или другие.

Второй вопрос: кто изображен на фотоснимках, сделанных немцами в период с июля 1941-го по апрель 1943 года во время возможного пребывания в плену старшего лейтенанта Якова Джугашвили?

На фотографиях, полученных из немецких архивов, после исследований методом сопоставлений и сканирования были отчетливо зафиксированы следы фотомонтажа и ретуширования.

Судебно-медицинский эксперт Сергей Абрамов в фильме «Голгофа» рассказывал:

— Вырезалось изображение лица, переносилось на снимок вместо головы другого человека, переносилась эта голова.

Вот только забыли изменить форму всклокоченных волос, да и длина теней от двух фигур, изображенных на снимке, не соответствует расположению источника света, они подрисованы.

Промашку допустили немецкие пропагандисты и монтируя фотографию, где сын Сталина якобы запечатлен на допросе. Если изображение двух немецких офицеров не вызывает никаких сомнений, они настоящие, то фотооблик мужчины, выдаваемого за Якова Джугашвили, не безупречен. Видны следы ретуши, и одет человек очень странно: китель на нем застегнут на левую сторону, по-женски. Оказывается, при изготовлении этого снимка было использовано зеркальное изображение другого снимка Якова Джугашвили, а вот перевернуть обратно немецкие спецы забыли.

Справка-консультация номер 194/02 из заключения экспертов:

«Снимки изготовлены путем фотомонтажа. Изображение головы исследуемого лица перенесено из других снимков и ретушировано.

Судебно-медицинский эксперт Сергей Абрамов».

Главный судебно-медицинский эксперт Министерства обороны Виктор Калкутин в фильме «Голгофа» рассказывал:

— Ни в одном, с авторством Якова Джугашвили, ни в другом случае ни одного достоверного фотоизображения на представленных снимках при криминалистическом исследовании не выявлено.

Пока со стопроцентной уверенностью можно утверждать лишь одно: ушедший 23 июня 1941 года на фронт старший сын Сталина Яков Джугашвили домой не вернулся. Был ли он убит сразу после пленения, вывезен на Запад или просто погиб в бою – теперь вряд ли когда-то будет известно.

Родственники очень долго не верили в смерть Якова. Светлане Сталиной многие годы казалось, что её брат, которого она любила больше, чем Василия, не погиб. Между ними существовала какая-то невидимая связь; как она писала, внутренний голос говорил ей, что Яков жив, что он где-то в Америке или в Канаде.

На Западе же после окончания войны многие были уверены, что Яков Джугашвили жив. И приводили доказательства этой версии.

1.Так, в докладе ТАСС за начало 1945 года было доложено только Сталину и Молотову:

«Радиопередача. Лондон, вещание польского правительства, польский язык, 6 февраля, протокольная запись. Специальный корреспондент газеты «Дейли мейл» сообщает: Германские власти выделили 50-60 тысяч союзных военнопленных в качестве заложников, среди них находится король Леопольд, племянник Черчилля, Шушниг, сын Сталина и генерал Бур. Генерал Бур находится в заключении в Берхтесгадене, причём немцы всячески пытаются добиться от генерала Бура выступления против России. Однако все их попытки остались тщетными».

2. «Радиопередача. Рим, итальянский язык, 23 мая, 19 часов 30 минут, протокольная запись. Цюрих. Майор Яков Джугашвили, сын маршала Сталина, освобожденный из одного из концентрационных лагерей, прибыл в Швейцарию».

3. В августе 1949 года в датской газете «Информашон» была помещена статья о детях Сталина. Был там абзац и о Якове.

«О старшем сыне Сталина – Якове, который был взят в плен немцами во время войны, утверждают, что он находится в эмиграции в Швейцарии. В шведской газете «Арбетарен» опубликована статья Остраница, который будто бы лично знаком с Яковом Сталиным. Утверждается, что Яков ещё в молодости был в оппозиции к отцу».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

[email protected]